Серийные убийства в Великобритании. Хроники подлинных уголовных расследований - Алексей Ракитин
Расследование хищения никакого результата не принесло. Отпечатков пальцев преступника криминалисты не нашли, подозрительных людей возле дома Платтов никто не видел, пропавшие вещи нигде не «всплыли» – в общем, дело превратилось в «висяк» и грозило остаться таковым навеки. Однако по прошествии 5 месяцев миссис Платт сделала интересное открытие. Матрас с койровой набивкой, разрезанный преступником, не был выброшен рачительными хозяевами – миссис Платт его почистила и аккуратно зашила. Однако что-то с матрасом было не в порядке, в нём как будто бы ощущалось некое утолщение. Выждав некоторое время и убедившись, что утолщение это само собой не исчезнет, миссис Платт разрезала собственный шов и тщательно исследовала то место, которое вызывало её беспокойство. Каково же оказалось её изумление, когда из толщи койры она извлекла… золотые часы мужа! Те самые, которые, по их мнению, в сентябре похитил таинственный вор.
Женщина не знала, что и подумать. Ситуация выглядела таким образом, будто преступник разрезал ножом матрас и засунул внутрь золотые часы! Это выглядело совершеннейшим абсурдом… Почему он их не похитил?!
Женщина позвонила одному из детективов, чей телефон у неё остался, и отнесла ему находку. Тот запротоколировал её заявление, приобщил его к делу, но часы забирать не стал. Что было логично – если часы не были похищены, стало быть, они и не улика, пользуйтесь ими и далее.
Всё, сказанное выше про Платтов, являлось своего рода преамбулой, необходимой для понимания событий, произошедших в декабре 1957 года. Дело заключалось в том, что даже после извлечения часов из матраса миссис Платт ощущала при его прощупывании некое утолщение. И, соответственно, неудобство при возлежании. Помните сказку «Принцесса на горошине» и её особо чувствительную героиню? В данном случае произошло нечто подобное – миссис Платт всё равно не нравилось то, как она зашила матрас, и в начале декабря женщина решила заново распороть собственный шов и ещё как следует разровнять наполнитель.
Потратив некоторое время на возню со скрученными волокнами, женщина не без удивления извлекла из их толщи нечто, похожее на камушек. Только при ближайшем рассмотрении камушек этот оказался из металла. Это была пуля!
Джеймс Платт, получив из руки жены пулю, не без интереса выслушал её рассказ о месте находки, посмеялся и спрятал пулю в письменный стол. Скорее всего, супруги скоро позабыли бы о необычной находке, но буквально через день или два разговор о ней зашёл во время ужина с сыном. И сынок неожиданно сопоставил пулю в матрасе и убийство в доме Уоттов. Дескать, помните, нас обворовали 14 или 15 сентября, а убийство на Феннсбанк-авеню произошло в ночь на 17, а ведь расстояние до этого дома всего 7—7,5 км, правда, прямой дороги нет, надо в объезд добираться, но всё равно, на автомобиле это почти рядом! Оказалось, что Платт-младший не только внимательно следил за ходом расследования по газетам, но и запомнил большое количество разного рода деталей, связанных с этим преступлением. В частности, он помнил, что убийца использовал оружие 38-го калибра.
Джеймс Платт метнулся в кабинет, достал из стола пулю и штангенциркулем измерил её диаметр. Он оказался равен 9 мм (т.е. соответствовал 38-у калибру).
Платты знали, что в их доме не было оружия, и если в матрасе оказалась пуля, то только потому, что выстрел произвёл вор. Возможно, он выстрелил случайно, а возможно, испытывал оружие или хотел опытным путём установил громкость выстрела. Он выстрелил в матрас, затем захотел вытащить из него пулю и сделал разрез длиной 10 дюймов [25 см]. Однако оказалось, что запутавшуюся в толще койры пулю невозможно отыскать на ощупь. Не зная, что делать, но явно желая сбить полицию со следа, преступник засунул в матрас золотые часы Джеймса Платта. Их наличие в матрасе должно было объяснить появление разреза.
Хорошенько всё обдумав, Джеймс Платт отнёс пулю одному из тех детективов, что расследовал хищение из его дома более года назад. Детектив был осведомлён о том, что в матрасе были найдены золотые часы, а вот теперь появилась и пуля! История звучала интригующе, хотя и непонятно было, как можно использовать вновь открывшиеся обстоятельства в практической полицейской работе. Тем не менее детектив полю забрал и передал криминалистам для сравнения с пулями, проходившими по другим уголовным делам. Вдруг обнаружатся совпадения? Если да, то это могло бы продвинуть розыск по другим делам, по крайней мере теоретически.
Необходимо отметить, что в то время, о котором сейчас ведётся речь – а это середина декабря 1957 года – никто в правоохранительных органах ещё ничего не знал о россказнях Мануэля про выстрел Чарльза Таллиса в матрас, на котором лежала Мэри Боус. Соответственно, Уилльям Уотт и Лоуренс Доудэлл понятия не имели о краже из дома на Дуглас-драйв и описанных выше перипетиях. То есть две ветви сюжета – одна, связанная с находкой пули в доме Платтов, и другая – с откровениями Питера Мануэля – в то время никак не сходились.
Но по закону детективного жанра такое пересечение должно было состояться.
Между тем в декабре того года происходили и другие немаловажные события. Хотя в тот момент они также казались никак между собой не связанными.
Незадолго до полудня 24 декабря англиканский священник Александер Хьюстон (Alexander Houston) вместе со своей женой Френсис (Frances) отправились в гости к друзьям. Уходя из своего дома №66 по Вестер-роад (Wester Road) в районе Маунт-Вернон (Mount Vernon), Глазго, они заперли двери и окна, но каково же оказалось их удивление, когда по возвращении они обнаружили обе двери открытыми, а одно из стёкол в кухонном окне – разбитым! Не могло быть никаких сомнений в том, что жилище стало объектом посягательства вора-«домушника». Что можно было похитить из дома священника? Не так уж и много – 2 фунта стерлингов наличными, фотоаппарат, 3 пары носков, пару овчинных перчаток. Последняя потеря представлялась особенно досадной – перчатки были очень хорошими, ручной работы, и притом совсем новыми. Их подарил друг семьи и прихожанин церкви Хьюстона, занимавшийся пошивом из кожи и меха перчаток, шапок и верхней одежды.
Вызванные на место преступления полицейские и криминалисты установили, что проникновение преступника в дом было произведено через разбитое кухонное окно. После этого злоумышленник озаботился предварительной подготовкой путей возможного отхода на случай внезапного появления хозяев – он прошёл через весь дом и открыл замки на входной двери, после чего сделал то же самое с замками на двери чёрного хода. Преступник, заблаговременно подумавший об обеспечении возможности побега, явно имел опыт совершения такого рода посягательств. В этом убеждало и то обстоятельство, что никаких посторонних отпечатков пальцев криминалисты при обследовании дома не обнаружили. Это означало, что преступник всё время оставался в перчатках.
Дело изначально представлялось типичным «глухарём» без каких-либо очевидных зацепок. Никто из соседей ничего подозрительного не видел и не слышал, преступник не оставил никаких значимых следов – к дому он прошёл по чистой дорожке, поэтому полицейские не получили даже следов обуви на снегу. В общем, супругам Хьюстон надлежало позабыть о своих вещах и исчезнувших деньгах – шансов на их возвращение практически не существовало.
А в скором времени в том же самом районе Маунт-Вернон произошло другое криминальное происшествие, намного более пугающее и волнующее. 28 декабря пропала без вести 17-летняя Изабель Кук (Isabelle Cook), проживавшая в доме №5 по Кэррик-драйв (Carrick drive). Семья Кук – свекровь, родители и четверо детей [Изабель старшая] – являлись прихожанами той самой церкви, где служил преподобный Хьюстон.
В тот день супруги Кук ушли в гости в 16 часов, а Изабель покинула дом через 45 минут. Девушка планировала отправиться на танцы в обществе ухаживавшего за ней молодого человека. Встретиться молодые люди договорились на автобусной остановке. В этом месте напрашивается прямая аналогия с убийством
